– Вам могло показаться, любезный Аретино, что янесколько небрежно отнесся к огромной работе, проделанной вами за эту неделю.Прошу извинить меня: обдумывая наши совместные планы, я позволил мечтам увестименя слишком далеко… Но я опять прошу меня извинить: я сказал наши совместныепланы, не удосужившись выслушать ваш окончательный ответ, согласны ли высотрудничать со мной? Быть может, мой замысел кажется вам слишком ничтожным,чтобы согласиться на подобное сотрудничество?

– Отнюдь, сударь. Как раз наоборот, это самаявыдающаяся затея из всех, в которых мне приходилось участвовать, и, кажется, высделали правильный выбор, заказав Безнравственную Пьесу мне, а не кому-нибудьдругому, – ответил поэт и драматург. – А сейчас не угодно ли вамбудет послушать древнюю легенду, которую я собираюсь положить в основу вашейпьесы?

– Легенду? – спросил Аззи. – Что ж, я судовольствием ее послушаю. Может оказаться, что я ее знаю – я ведь любительдревних легенд.

– Это очень старая легенда. В ней есть и Бог, и Адам, иЛюцифер.

– Ба! Знакомые все лица! Начинайте, Пьетро, прошу вас!

Аретино откинулся на спинку кресла и, отпив несколькоглотков вина из своего бокала, начал свой рассказ.

Адам лежал на мягкой траве Эдема, в тени, у чистого ручья,прикрыв глаза, когда Бог явился ему и строго спросил:

– Адам! Чем это ты занимался?

– Я? – довольно натурально удивился Адам. – Я– ничего… Я просто лежал в тени и предавался неге.

– Я знаю, что ты предавался неге, – сказал Бог ещеболее строгим тоном. – Я ведь постоянно слежу за тобой, за всеми твоимиделами, и Я все вижу. Ведь ты – Мое творение, и Я обязан наблюдать за твоимразвитием. Я спрашиваю, что ты делал перед тем, как лечь в тени и предатьсянеге?

– Не помню.

– И все-таки попытайся припомнить. Ты ведь был с Евой,правильно?

– А, ну конечно, я был с ней. А что, разве в этом естьчто-либо предосудительное? Ведь она моя жена, и вполне естественно, что я…

– Не пытайся сбить Меня с толку, Адам! Ты прекраснознаешь, что никто не собирается осуждать тебя за то, что ты проводишь времявместе с Евой, своей женой. Я просто хочу, чтобы ты рассказал мне, что ты делалдо того, как предаться неге. Ты разговаривал с Евой? Отвечай!

– Ну, хорошо, я разговаривал с ней – если, конечно, этоможно назвать разговором. Она опять пересказывала мне то, что поведали ей птицынебесные – ведь больше с ней ни о чем невозможно поговорить. Она все времяговорит на каком-то птичьем языке. Я давно хотел спросить Тебя… Как ты думаешь,с ней все в порядке? То есть я хочу сказать, она в своем уме? Я обращаюсь сэтим вопросом к Тебе, потому что Ты должен лучше меня разбираться в подобныхвещах. В конце концов, Ева – единственная женщина, с которой мне приходилосьобщаться, и мне не с кем ее сравнивать. У меня нет даже матери… Нет, Ты неподумай, я не жалуюсь. Но эти постоянные разговоры о птицах… Она не умолкает нина секунду и трещит, как сорока!

– Гм… Видишь ли, Ева так чиста и невинна… Разве это такплохо?

– Нет, это совсем не так плохо.

– В чем дело, Адам? Я чем-то тебя обидел?

– Не говори глупостей! Как Ты можешь обидеть меня, еслиТы – Бог?

– Хорошо. А чем еще ты занимался с Евой, кромеразговоров?

Адам покачал головой:

– Откровенно говоря, Тебе вряд ли будет приятно этослышать. Это слишком непристойно для ушей Бога.

– Я не имел в виду секс, – сказал Богпрезрительно.

– Послушай, если Ты и вправду такой всевидящий ивсезнающий, зачем же Ты спрашиваешь меня, что я делал, а что я не делал?

– Я пытаюсь установить истину.

Адам что-то тихо пробормотал себе под нос.

– Что ты сказал? – спросил его Бог.

– Я не понимаю, за что Ты так сердишься на меня. Вконце концов, Ты создал меня по Своему образу и подобию. А раз так, чего же Тыхочешь?

– Ах, так? Значит, ты считаешь, что если Я создал тебяпо Моему образу и подобию, это может оправдывать все твои дурные поступки?

– Ну, я думал, что Ты…

– Я дал тебе все, чего только можно было пожелать. Явдохнул в тебя жизнь. Я наделил тебя разумом, развитым воображением, памятью,литературным вкусом, большими способностями в различных видах спорта,артистизмом, способностью складывать и вычитать числа и еще доброй сотнейдругих, не менее важных и полезных способностей. Я придал тебе вполнеблагообразный вид. Благодаря Мне у тебя есть все – прелестная жена, хорошаяпища, мягкий климат в той области, где ты живешь. Я мог бы снабдить тебя всегоодним пальцем, и ты бы никогда не выучился считать даже до двух. Вместо этого Ядал тебе целых десять пальцев на руках и еще десять на ногах, так что ты можешьсчитать практически до бесконечности. Я все для тебя сделал! И взамен Я просилтебя только об одном – чтобы ты пользовался только тем, чем Я разрешил тебепользоваться, и не смел прикасаться к тому, что Я запретил тебе трогать. Тыпомнишь этот уговор или нет?

– Да, помню, – пробормотал Адам.

– Вспомни, о чем мы с тобой говорили в тот день. Япоказал тебе вон то дерево, которое мы называем Древом Жизни, – на нем ещевисело крупное красное яблоко – и сказал тебе: «Адам, сделай одолжение, невкушай плода с этого дерева». И ты ответил мне: «Хорошо, Господи, я и без яблокотлично обойдусь, ведь у меня есть и морковь, и репа, и свекла, и картофель, идаже огурцы – питательные, полезные для здоровья овощи». Но вчера, когда ты былвместе с Евой, вы все-таки вкусили плод запретного дерева! Вы съели яблоко!

– Яблоко? – переспросил Адам удивленно.

– Не притворяйся, Адам! Ты отлично знаешь, что такоеяблоки! – сказал Бог. – Они большие, круглые, и сладкие на вкус.Только вот ты не должен знать, каковы они на вкус, потому что я запретил тебеесть яблоки.

– Не понимаю, почему мне можно есть овощи и даженекоторые фрукты и ягоды, а к яблокам я не должен и прикасаться.

– Я уже объяснял тебе это. Если бы ты слушал болеевнимательно, ты бы не задавал Мне таких глупых вопросов. Потому что, вкусивэтого плода, ты познаешь Добро и Зло.

– А что плохого в познании Добра и Зла? – спросилАдам.